ПРАЖСКИЕ ТЕНИ
Мощи аристократа карета провозит цугом,
По ветчине и колбаскам грустит горчица
И контуры фраз двусмысленно перемигиваются друг с другом,
Словно мужчины при дворе великого Фрица.
Гинею луны к облакам подталкивают фонтаны,
Вервольфы облизываются под хрип собачьего лая
И горделивой готикой горестно грезят Градчаны,
Тенью шпиля рассеянно Карлов мост задевая,
На одной стороне которого сладко старинным эмблемам
Нырять во Влтаву и в синие нецелованных скромниц очи,
А на другой посмеивается старый ребе с Големом,
Смигиваясь с прелестницами Вальпургиевой ночи,
Присевшими на рельеф серебряной пастырской раки
Выпить «Старопрамена» и поиграть на виолах,
Пока богослов разберет инфернальные знаки
На их переносицах и кружевных подолах.
И явь рассыплет кафедралы, доспехи, зубки
И контуры истин, немотствующих речисто,
И станет витиеватым дымком из трубки
Задремавшего каббалиста,
Который спросонья смахнет со столика карты и кости,
Нехотя дожует остывший лоскут омлета,
И ближе к полуночи забредет к Майринку в гости
И вполголоса расскажет все это.