«Там, где Кривокардинальский переулок…»
Там, где Кривокардинальский переулок
вытекает к петербургским фонарям,
подошел к нам полунищий параноик
со светящимся под глазом фонарем.
Он читал стихи – спасибо, не романы –
и потребовал за них хотя бы франк.
Друг мой долго выворачивал карманы
и сказал: «Закрыто – все ушли на фронт».
И тогда бродяга сел и долго плакал
о себе и об ушедших воевать,
о спартанцах, абиссинцах и поляках,
по дороге поминая твою мать.
Свет неверный расплывался под листвою
безымянного древесного ствола.
«Да не плачь, – взмолился друг мой, – Бог с тобою»,
– я глаза от них обоих отвела.
Я глядела на соседнее аббатство,
я глядела, только чтобы не глядеть
на убожеское братское сиротство,
за подкладкою нащупывая медь.
Я ушла, просыпав мелкие сантимы,
не отёрши ни своей, ничьей слезы,
носовым платком обмахивая стены,
заметая переулками следы.
* * *