У МОРЯ
Огород огорожен сетью. Перед ней
пес, на передние лапы острую морду
положив, напоминает зарытый в песок остов
лодки, выброшенной когда-то морем, – сейчас
это зыбкая тень цикадам, которых ветер
сдувает в побережья. На зябких лапах
псиная морда с опущенными ушами
лежит, как тяжелый якорь.
Что же снится тебе, старик? Столько
раз твой живот лизали зеленые звери
с белыми гривами, столько соленых объедков
ты закопал в песок, превращая берег
в рыбье кладбище, столько ночей провел
возле костра, пожирая ноздрями жаркий
дурман похлебки, ила, тины, йода, –
что уже давно превратился в морского волка.
Огород огорожен сетью. За ней
кверху брюхом лежат огурцы. Тупые рыла
кабачки уставили в землю. В ячеях застряли
бледные водоросли укропа. Грудью на сеть
навалилась смородина, роняя красные слезы
в птичьи клювы. До чего же богатый нынче
случился улов! Гусеница стекает
с ветки в жадную почву.
Зароюсь и я в песок – пускай мне приснится
квадратик моей судьбы, огороженный сетью,
за которой это богатство – ветер, море, земля –
теснится в груди, распирает сердце…
Нет, не бывать мне морским волком! Мое дело
куда солонее: знаться с мирским толком.
Беден мой бредень – и все же велик улов,
когда над головою такое небо!
1976