«И вот они выплывают из прошлого…»
И вот они выплывают из прошлого –
«сайгоновские» завсегдатаи:
взлохмаченные, небритые, вечно поддатые,
канувшие в Лету и вынырнувшие из Гудзона,
приглаженные, стриженные, вроде газона,
но по-прежнему непреклонно пьющие
и на всю нашу жизнь со своих небоскребов плюющие.
Правда, при ближайшем рассмотрении
небоскребы превращаются в довольно приземистые строения,
в подвалы, в каморки, в квартирки,
правда, с едой в холодильнике и мягкой бумагою для подтирки.
А былые собирания и выклянчивания мелочи
превратились в мелочь собирания и выклянчивания былого,
из которого умеючи
можно извлечь два-три свежих слова.
Но все остальное – по-прежнему там,
в шестидесятых-семидесятых,
и память ведет этих стриженых, гладких, поддатых,
возвращая к насиженным с детства местам,
где стакан бормотухи заедали пирожками с повидлом
те, кто были быдлом,
а стали «мидлом».
1991
* * *