«Дождливый мой! Возлюбленный! Щемящий…»
«Дождливый мой! Возлюбленный! Щемящий!»
– и оба неба плачут мне в ответ,
струистою лучащеюся чащей
размыт разрыв семи последних лет.
И где-то в дальнем-дальнем междуречьи,
на полпути в Атлантике сойдясь,
река реке небрежной нежной речью
понадграничную напомнит нашу связь.
И обе мглы взойдут по-над гранитом,
две занавески на одно окно,
и просветлеет на стекле промытом
одно дыханье, облачко одно.
* * *