«Глушь, безлюдье. Цветы луговые – в пояс.»
Татьяне Федоренко
Глушь, безлюдье. Цветы луговые – в пояс.
По низинам таволга стелет медовый дым.
Далеко за холмами неслышно проходит поезд –
звук дрожит на пределе, почти что неуловим.
Словно в юности дальней – рюкзак выпрямляет плечи
и на каждый шаг отзывается плоть земли.
Я за целый день по пути никого не встречу,
потому что люди отсюда уже ушли.
Чем их всех сманили – какой золотой химерой,
небывалой верой в невиданно ясный день?
Веселит меня цвет любой – но не этот серый,
цвет осевших срубов, брошенных деревень…
Что хлестало им спину – ветер попутный свежий
или черный смерч всю злобу вложил в порыв?
Вижу вместо них брод лосиный и след медвежий.
Это времени край. Последний предел. Обрыв.
Здесь оно осыпается с шорохом – прахом, пылью,
лишь одна крапива тянется в высоту,
и пустые деревни сложили серые крылья,
как ночные бабочки, слепнущие на свету.