ЗВОНОК
Рече безумен в сердце своем: несть Бог;
И осторожно свесившись с дивана,
Взял телефон, снял трубку, и спустя
Какое-то мгновенье по законам
Неведомым, но властным на другом
Конце ночного города взорвался
И долго лаял круглый аппарат,
Похожий на «фольксваген»… Прижимая
Плечом кривую трубку, он опять
Лег на спину – на деле опасаясь
Лишь одного: некстати протрезветь –
И терпеливо ждал: гудков, наверно,
Пять или шесть, пока в прижатом ухе
Запрыгало стремительное «Да».
Тогда он пригласил ее к себе.
Деревья в пыльном свете фонарей
Казались фиолетовыми; ветер,
Накатывая, обжигал лицо;
Асфальт пружинил; сердце замирало
И снова дико бухало; она
Почти летела мимо черных окон,
И кажется, лшь Тот, кто ослепил
Своим огнем неистового Савла
В то время мог ее остановить..,
Но попустил имевшему свершиться
Свершиться; и прокуренный таксист,
Поблескивая выцветшим затылком,
За трешку прикатил ее в Дамаск.
И вот они вдвоем. В его постели.
Что ж, поскорей нашарим выключатель,
Зажмуримся, а в следующем кадре
Вновь встретимся с героями, когда
Они в почти торжественном молчаньи
Идут к метро (The Sun is shining brightly)
С недоброй смесью противоречивых
И смутных чувств: от нежности и силы
До страха и гадливости… В пустом
Полупрозрачном метропавильоне
Они прощаются; герой в последний раз
Целует героиню и выходит
На улицу, чему-то ухмыляясь
И встряхивая гулкой головой.
Он совершенно пуст: в нем нет ни веры,
Ни благости, ни кротости, ни мира,
Ни воздержанья, ни долготерпенья,
Ни милосердья и – всего грустнее –
В нем нет любви. Как некий биоробот,
Подтянутый, прямой, широкоплечий,
Он движется в обратном направленьи
Пружинистой походкой Бельмондо.
1985
* * *