ПОКРОВ
Сегодня на улице пасмурно и упруго.
Ветер воет, как скрипки в концертах Шнитке.
Наклоняясь друг к другу, дома ненавидят друг друга,
Сыпет мелкий снежок, как в стеклянности той пирамидки
Из Гонг-Конга – богатство волшебного детства –
Впрочем, там он, конечно, был добрый, уютный и чинный,
А сегодня – колючий и резкий – смешное наследство
Мне досталось от мальчика-Луковки и Буратино.
Только вдруг оказалось, что в этой секущей завесе
Есть заветная щель, сквозь которую можно обратно
В тот удавшийся мир, в этот поезд с пейзажика Гессе,
Где все так же безоблачно, нежно, легко и понятно.
Но как только открылось, что это и вправду возможно,
В тот же миг это стало беспомощно и безответно –
Пробираться вперед – иногда до отчаянья сложно,
Но стремиться назад – это, кажется, вовсе запретно.
Утешитель-огонь, так нестрашно пылавший когда-то,
Так свободно и просто сжигавший пустые тревоги,
Замерцал, как церковная свечечка в «таинстве брата»,
Вспыхнул в самом конце сокровенной дороги.
А ведь только Ему и открыты надежды и сроки,
Облетающий лес и над полем плывущие птицы,
Только Он и способен спасти, превратив одиноких
В нераздельных, а значит заставить пробиться
Счастье, построить такое пространство,
Где бы наши слова в замечательно-слаженном жесте
Стали больше, чем нашими – огненный праздник шаманства,
Превращающий тайное в явное страстного «вместе».
Дело даже не в том, что в пощечинах хлесткого ветра
Больше веры и прочности, больше покоя и смысла,
Чем в учебнике Эккерсли, в обществе Фриды и Педро
Под тактичным присмотром любезного мистера Пристли,
Просто вдруг для меня это облако вьюжного сора,
Грязноватой крупы, бесновато кружащей над нами,
Стало призрачно-ясным подобьем того омофора,
Что блаженный Андрей на молитве увидел во храме;
Просто вдруг этот вой, эти свисты, гуденья и стоны
Стали странно созвучны безмолвью застывшей поляны,
На которой святой в глубине сотворенной иконы
Обнимает весь мир и целует ужасные раны.
Так что хныкать – грешно, тосковать и печалиться – стыдно,
Колкой вьюгой земля до последнего будет богата;
Дева держит покров – и под сжатыми веками видно:
Тихо падает снег, но совсем не такой, как когда-то.
1984