«Сирень бела. И бел каштан…»
Сирень бела. И бел каштан.
Но всех белей в июне
Тот храм, который был мне дан
Во сне при новолунье.
В нем не было совсем богов:
Ни статуй и ни фресок.
Один лишь свет без берегов
Был емок, ярок, резок.
Он тек вдоль белых галерей,
Мое сжигая имя.
И чем я шел вперед быстрей,
Тем был он нестерпимей.
И, наконец, вошел я в зал,
Где рухнул, ослепленный.
И сам тотчас же светом стал.
И вспыхнул за колонной.
И влился в радостный поток,
Сметая все колонны…
И за собою я увлек
Бессмертных легионы.
* * *